[Zara]

Третий элемент красоты, который встречается у детей еще чаще, чем правильность черт лица — это бархатисто-тонкая кожа, крепость тканей, блеск покровов, сияние, исходящее из глаз, от ярко-пурпурных губ и даже от мягкого блеска волос. Эти элементы свежести и здоровья придают лицу ребенка — мальчика или девочки — настоящую иллюзию красоты, которую мы даже не можем найти, разбирая отдельные черты лица. Эта свежесть и блеск кожи, эта нежность тканей зависят непосредственно от обмена веществ: чем быстрее и живее совершается этот обмен, тем деятельнее работают все органы.

Обмен веществ ребенка не оставляет желать ничего лучшего: он есть, сравнительно с величиной своего тела, более, чем взрослый, переваривает лучше, двигается больше и отдыхает более основательно в 14 часов ночного сна, не тревожимых никакими мыслями и заботами. Кровь, которая в его маленьком теле должна делать более краткий круг, совершает свое обращение в меньший промежуток времени и пробегает по сосудам большее количество раз, а, следовательно, более обильно орошает все ткани и дает им ту характерную эластичность, которой мы так восхищаемся.

Кроме того, дети находятся в постоянном состоянии веселья, ясности духа, довольства: все их забавляет, ни в чем они не видят противодействия, чувствуют себя окруженными любовью и заботой родителей, и эта радость жизни выражается в их веселых личиках. Всем нам приходилось замечать, какое действие радость производит на человеческий организм, когда мы говорим, что радость «освещает лицо», «брызжет изо всех пор», «что у такого-то глаза блестели от радости», «глаза сияли счастием» и т.д. Но то, что у взрослых случается под впечатлением временного аффекта, то у детей бывает обычным состоянием. От детей, этих бессознательных учителей и прототипов красоты, мы можем научиться двум важным законам. В красоте существуют элементы, не подлежащие изменению, которых никакие силы не могут изменить. Лицевой угол, форму черепа нельзя изменить; нельзя также сделать так, чтобы маленькие глаза казались большими, а толстый нос представлялся маленьким и тонким. Но есть, наоборот, такие элементы, которые поддаются изменению под влиянием воли; и женщина должна находить себе утешение в том, что она может «хотеть» быть красивой, может собственных детей сделать красивыми даже после периода развития, путем неустанного разумного надзора относительно всего, что касается обмена веществ. Если у многих людей еще в цветущем возрасте щеки делаются вялыми, губы бледными, глаза потухшими, выражение лица усталое и сонное, то причину этого явления следует видеть в плохом состоянии здоровья, которое человек сам навлекает на себя добровольно или помимо воли путем своего образа жизни, совершенно противоположного образу жизни детей, единственно сообразному со свободным развитием человеческого тела. Дети находятся беспрестанно в движении, для них достаточно двухсаженного квадрата для того, чтобы иметь арену для гимнастических упражнений, маршировки и разных подвижных игр. Они едят много и с аппетитом, спят крепким сном, отдыхают по нескольку раз в течение своей дневной деятельности, а главное, дети всегда веселы и беззаботны. Все их интересует, развлекает, забавляет — ничто их не смущает, не огорчает надолго. Взрослые не следуют этому благому примеру. Школа, завод, контора отнимают у них лучшие часы дня, а оставаясь часами в закрытых помещениях, в спертом воздухе, наклонившись над работой, над писанием или шитьем после еды, напрягая зрение чтением мелкой печати, шитьем при скудном искусственном свете, слишком мало пользуясь благодатным влиянием на кожу свежего воздуха, солнца и света, они неизбежно подвергаются пагубным последствиям этого режима, каковы анемия, истощение, вялость тканей, выражающаяся в бледности, худобе, опухлости век, тусклости глаз. Ясность духа, радостное настроение и здоровое равновесие душевных сил — все это, более, чем мы думаем, способствует красоте и приятности лица, в особенности лица женщины. Даже в обыденной жизни мы часто замечаем, что приятное известие, радостное событие могут мгновенно преобразить лицо человека; краска заливает щеки, глаза блестят жизнью и наполняются влагой, губы становятся пухлыми, улыбка приводит в движение все мускулы лица. Все молодые женщины делаются красивыми на балу, потому что им «весело», потому что движение, музыка, танцы, удовольствие от всеобщего внимания, смутное «ожидание» приятно возбуждают дух и тело во всех самых скрытых фибрах его. Совершенную противоположность представляет собою лицо человека, одолеваемого скукой и печалью. Мы говорим, что у человека постное лицо, потому что во время покаяния или проповеди лицо делается скучающим, бледным, безучастным.

Большое влияние имеют условия психического состояния радости, покоя, довольства на развитие красоты тела. Следовательно, красота зависит не от одних только анатомических условий, но также и от счастия: красота во многих отношениях есть привилегия богатства, и в богатых классах более всего сохраняются черты красоты долго после детского возраста. Дети как богатых, так и бедных классов почти всегда красивы, в возрасте же после 20 лет на 100 девушек из низшего класса и 100 из среднего и высшего классов шансы встретить красавицу относятся как 4 к 6, т.е. на шесть красивых девушек высших классов приходится 4 из класса пролетариев. А в 30 лет из этих четырех едва ли одна сохранит свою привлекательность, тогда как в том же возрасте, может быть, только одна из женщин богатого класса потеряет свою красоту. В сорок лет только женщины, принадлежащие к богатому классу могут надеяться сохранить свою красоту, так как нежное растение — красота только в обстановке богатства находит необходимый для себя уход. Физические упражнения, спор, в перемежку с отдыхом, хорошее и обильное питание, пребывание у моря, в горах, в деревне, развлечения, удовольствия — все это условия, способствующие развитию красоты, они делают ее изысканнее, тогда как усталость, работа, скука, беспокойство и огорчения всякого рода, грубая любовь, плохие условия — быстро разрушают самую блестящую красоту. Те замечательно красивые кормилицы, которые посылают нам Фриуль, Абруццы и альпийские деревеньки, настоящие амазонки с ослепительно белыми зубами, темной кожей и пурпуровыми губами, с блестящими, осененными длинными ресницами глазами, роскошными, заплетенными в мелкие косички волосами, с красивым и гибким станом могут служить ярким примером этого правила. Молодость, жизнь на свежем воздухе и небольшая сумма радости, собранная ими в течение их юности, одержали победу над бедностью и недостатками всякого рода, начинающимися для них с замужества и материнства. Год спокойной и беззаботной жизни в городе придает красоте благородство и блеск: кожа делается белой и бархатистой, глаза приобретают более осмысленный взгляд. Но когда из этой жизни в довольстве и роскоши они попадают опять в родную среду, с заботами о слишком быстро увеличивающейся семье, с ее тяжелым полевым трудом, когда они поневоле небрежно относятся к своей личности, они мало-помалу и уже навсегда теряют цвет своей красоты. Черты лица изменяются, кожа покрывается морщинами, веки распухают, нос, вследствие худобы лица, кажется слишком большим, губы теряют свою свежесть и свою юношескую полноту.

Однако, преимущество богатства влияет не на одну только физическую красоту: оно составляет непременное условие еще другой формы красоты, а именно грации, неопределенное очарование которой продолжается еще долгое время после того, как поблекла красота, так же как аромат цветов остается в воздухе после того, как цветы уже завяли и поблекли. Красота, т.е. правильность, пропорциональность в чертах лица есть божественный дар, продукт продолжительного здорового воспитания расы, особенных условий жизни, грацию же можно создать и развить. Она приобретается ежедневным упражнением, примером, подражанием, привычкой. Повторение одного и того же действия, одной и той же работы дает ту уверенность, ту гармонию, ту правильность движений и жестов, которые составляют элементы грации. Нарядная барыня, не привыкшая ходить пешком и в особенности подниматься в гору, имеет неловкий, неуклюжий вид, когда принуждена ходить; она не умеет ступать, шаг ее неверен и неровен. В общем она совершенно неэстетична, просто потому что непривычна к этому делу. И наоборот, ничего нет грациознее крестьянок Сардинии, когда они привычным легким шагом, упираясь руками в бока, идут с тяжелыми амфорами воды на голове. Их жесты, их ритмическая походка полны невыразимой грации только потому, что эти женщины с детства приучены к этой работе, требующей гибкости, равномерности, равновесия, уверенности движений, из которых и вытекает их изящество и грациозность. Но если бы этих же крестьянок заставили протанцевать бостон, какими бы они показались неуклюжими! Девушки и женщины средних классов, где большое значение придается физическому воспитанию, манере держать себя и всему внешнему облику, пользуются этим преимуществом в такой степени, что даже незаметно для самих себя, как бы благодаря окружающей среде, вбирают в себя этот аромат грации жестов и движений. Они научаются танцевать, играть в теннис, подбирать шлейф своего платья, разливать чай и играть веером, и делают все это с той непринужденностью, с тем чувством меры и свободой движений, которые называются грацией. Они всю жизнь видели, что люди их круга ходят, садятся, едят, улыбаются таким образом; они всегда имели под руками орудия этой гимнастики грации; перед глазами их всегда были зеркала, отражавшие их образ и жесты и дающие им возможность поправлять то, что было не хорошо. В Париже все девушки высшего круга проходят курс декламации единственно для того, чтобы узнать все самые утонченные приемы грации. Конечно, исключительной привилегией высшего класса общества является то, что вместе с наибольшими шагами развития и сохранения красоты женщина обладает всеми необходимыми элементами для приобретения той приятной и обольстительной грации, которая привлекает еще сильнее, чем красота.

Но из всего этого мы можем только вывести заключение, что сделать предсказание относительно красоты очень трудно! Из самой невзрачной наружности в неблагодарном юношеском возрасте может развиться, как из таинственной куколки, сияющая красота; тогда как при задатках замечательной красоты в детстве вы не всегда уверены, что эти обещания исполнятся в 20 лет. Такая хрупкость красоты, рассеянной случайно, должна бы служить напоминанием о скромности для тех, кто ею обладает. Если раса оделила женщину этим эстетическим сокровищем, она должна нести ее с простотой и благородством, которые еще увеличивают ее ценность.

Паола Ломброзо. Женщина, ее физическая и духовная природа и культурная роль. Пер. с итальянского М. Н. Тимофеевой и С. Полтавского. Под ред. В. В. Битнера. 1919.