Поначалу, пока женщина влюблена, как такса, она принимает эти реплики за руководство к действию. Кулинарная школа, курсы греческого и минета, внезапный карьерный рывок, в самом крайнем случае, силиконовые импланты и разноцветные линзы.
Как вы догадались, сложив к ногам мужчины свои жертвы, она узнаёт, что всё бы хорошо, но у той восхитительно круглый затылок, а ещё ей было семнадцать в дни, когда он увидел её, невинную, как Беатриче, бегущую в белом платье. И что там у нас с ушами?
После этого женщина слегка стервенеет и начинает язвить. При просмотре "Крокодила Гены и Чебурашки" тихо спросит - что, в самом деле шевелила? При намёке на милосердие нагуглит неприятные факты из жизни Матери Терезы. Предъявит фотографии из фейсбука растолстевшей Беатриче. Пройдётся по цвету волос и форме ступней - благо, уже в курсе её малейших анатомических особенностей. Я, например, до конца своих дней буду помнить, что у девушки, бросившей мою первую любовь, левая грудь была заметно больше правой. Понимаете? я почти забыла своё настоящее имя, а однажды забуду и таблицу умножения, но катина сиська будет восходить над горизонтом моей памяти даже во дни маразма.
Размахивать собственным бывшим тоже не поможет. Бесполезно говорить, что у того кошелёк был толще и рост выше - мужчина просто обидится и скажет, что вы давите и вгоняете его в комплексы. Параллели со своим поведением не увидит в упор. И, да, та много деликатней.

Кстати, конкурировать вам придётся не только с достоинствами, но и с недостатками. В период таксы вы станете тихо ликовать, слушая, какой она была скандальной стервой или непроницаемой ледышкой. И на радостях начнёте демонстрировать покладистость или эмоциональность соответственно. Но постепенно заметите, что мужчина вспоминает её мерзкие выходки с необычайным теплом: боже, как она меня мучила, как швыряла чашки в стену, как, не меняясь в лице, молча уходила навсегда! Ах так?! Сгоряча можете довести себя до состояния, когда психиатр выдаст честную справку об истероидном расстройстве, или выиграть конкурс отморозков, но та всё равно победила по умолчанию.
Потому что у мужчины наготове неотразимый аргумент. "Просто я любил её больше". Удивительно, но после этой фразы влюблённые женщины не уходят, а только плачут. Она будет звучать в лучшие периоды отношений, во дни феерического успеха и после самого хорошего секса. Вы прекрасны, вы молодец, вы очень старались. Просто её он любил больше. И поэтому вы нестерпимо жалки и второсортны во всякой своей победе, в попытке улучшиться и переплюнуть ту.
Самые кроткие из женщин утешаются мыслью, что им всё-таки хорошо вместе. Пусть похуже, но ведь всё равно здорово, да? Может, попробуем слепить счастье из того, что есть? Но и на этом ощипанном ложе из кладбищенских цветов им не позволят понежиться достаточно долго. При каждой просьбе что-то сделать для неё и для "отношений", женщина натыкается на железное сопротивление: я такой, как есть, и не хочу ничего менять. Ок, с этим можно смириться, но тут следует продолжение: вот для неё... Для неё я был готов переехать в другой город, пошёл работать на стройку, бросил курить и сбрил бороду. А для тебя - из-ви-ни, даже не перестану оставлять на полу остриженные ногти, не говоря о том, чтобы перевесить зеркало на высоту твоего роста или не заигрывать со случайной соседкой в кинотеатре. С ней-то я других не замечал, а сейчас - из-ви-ни. Я не хочу тебя терять. Но никогда не перестану плакать о ней в глубине своего сердца (клянусь, это не из дамского романа уворовано, а из реального монолога).

И я уверена, что каждая женщина, побывавшая в такой связи, знает, что способ победить "ту" всё же существует. Один-единственный, печальный, но железный.
Просто бросить его.
Надо ли говорить, что после этого все лавры той, прекрасной, перекочуют на вашу голову? Надо ли говорить, что все его последующие подруги будут умирать от зависти к вам? Надо ли говорить, что вы годами станете получать от него письма, полные сдержанной горечи? По крайней мере, пока следующая умница не устанет подпрыгивать за высоко подвешенной наначкой и не догадается его бросить.

Стоит признать, особого раздражения через год-другой после этой истории у вас не останется. Я, разве что, чувствовала некоторое злорадство. Потому что следующая женщина может сделать себе кудряшки, как у меня, или, я не знаю, от великой любви стать писателем и получить Букера. Но он всё равно уест её тем, что у меня нога тридцать третьего размера. Ведь никакая любовь не сделает ножку маленькой, а второсортного мужчину - полноценным. Он всё равно всё испортит.